Дар. Общий файл v1.3 pre-release - Страница 33

***

В вакууме нет аэродинамики, единственное что ограничивает конструкторов это механическая прочность и сохранение центра масс. Обычные корабли представляли из себя нагромождение различных отсеков, соединенных решетчатыми фермами и переходами. То тут, то там располагались громоздкие плиты противорадиационной защиты и иглы антенн. На военных кораблях к этому хаосу добавлялись наросты генераторов силовых полей, многочисленные защитные турели и на порядок большее количество сенсоров. Эстетикой и не пахло.

"Кореец" же выглядел сошедшим с иллюстраций фантастики середины двадцатого века. Дисковидная форма с несколькими утолщениями на переднем краю и небольшой впадиной сзади для электрогравитационного двигателя. Никаких приваренных на скорую руку топливных баков и пристыкованных для увеличения вместимости пассажиров дополнительных отсеков. Ничего что могло бы нарушить функционирование стелс-поля. Именно невидимость и скорость была основной защитой этих кораблей, способных наносить своим оружием удары на расстоянии в двести тысяч километров.

Вооружение - ускоритель антиматерии комбинированный с лазером мог уничтожить большинство кораблей с пары выстрелов. Экипаж десять человек, автономность - год. Это был современный вариант подводных лодок.

И сейчас это достижение технической мысли было практически бесполезно в связи с поломкой главного и единственного орудия. Канонерка не могла ни перевозить грузы, ни людей. По сути это был истребитель переросток. Только в отличие от него она была не предназначена для входа в атмосферу Земли, так что щедрость Горбовского не была такой уж запредельной.

Система навигации была проста. Достаточно было ткнуть пальцем в нужное небесное тело и поставить ползунок время\экономия горючего на нужную позицию. Дальше компьютер делал все сам.

Первой моей целью, несмотря на пожелания Горбовского, был Марс. Я очень хотел пообщаться с отцом. Вовсе не потому что любил его до безумия. Мы не разговаривали лет двадцать и, я думаю, не общались бы и дальше. Но отец проработал почти всю свою жизнь в ОИЯИ и большую часть времени провел в лабораториях Европы, как раз тех, откуда ко мне на Санвелл попал тот злополучный груз. Я считал, что есть неплохой шанс узнать новую информацию про свойства Камня, да и познакомить свою девушку с родителями не мешало бы, усмехнулся я про себя.

Ингрид откровенно наслаждалась обстановкой на корабле. Она между делом зондировала магией технику, в запой читала энциклопедию, в основном разделы, посвященные медицине. А затем случилось страшное. Она добралась до архива сериалов и это вырубило ее на все то время, которое мы проводили в реальности. В прочем во время перелета мы большую часть времени проводили в Мире.

***

Мы поднялись на последний перевал и перед нами открылась золотая степь Вестфолла. Над горизонтом виднелся огромный ярко-оранжевый серп, размером намного превосходящий солнце.

- Что это? - с удивлением спросил я указывая пальцем.

- Око Бастет. Вокруг него вращается Мир. Если я правильно поняла, что-то типа вашего Юпитера, - ответила Ингрид, не отрывая взгляда от карты. Я присвистнул. Так вот почему Квавар и Эрис оказывались каждую ночь в непредсказуемых фазах! Они наверняка тоже вращались вокруг Бастет, а не вокруг Мира.

- Почему такое название?

- Если зайти дальше на запад, когда Око видно целиком, вместе с черной полосой на экваторе, то он напоминает глаз бога-кота. Бывшего главы пантеона.

Я обнял ее за талию и взглянул через плечо.

- Мы сейчас повернем на юг?

- Нет, дорога на юг есть только на картах. Ее давно уже занесло песком. Нам надо дальше на запад, вот сюда. В столицу кочевников, Кингсбридж - она показала на точку рядом с большим озером, расположенным почти в центре плато между Катрийским хребтом на востоке и горами Лерна на северо-западе. От озера на юг тянулась тонкая нитка реки. Палец волшебницы скользнул по ней, - мы спустимся по реке Тайн до моря и границы с Империей, так будет гораздо проще, чем петлять по пескам.

Я щелкнул пальцами и порыв ветра отогнал налетевших мух.

- Ого, милый, ты научился магии жеста?

- Типа того, - улыбнулся я.

В то время, когда Ингрид штурмовала исследовательской магией Камень и запоем смотрела все сезоны "Теории большой мультивселенной" и "Файнд", я изучал язык скриптов и макросов имевшийся в игре. Схватка с Тайскринном показала, каждый раз копаться в виртуальной книге заклинаний и искать нужное волшебство крайне неудобно в боевой ситуации. Так, что я решил подойти к 'изучению' магии с другой стороны. Теперь я мог колдовать понравившимися мне жестами и кодовыми словами доступные мне заклинания. Эта способность в комбинации с автоматическим выбором цели превращала меня в машину для убийств. Во всяком случае, мне хотелось в это верить.

А еще у меня созрела идея провести несколько экспериментов, к которой Ингрид отнеслась с огромным недоверием. Все пятнадцать лет образования в ней протестовали против самой идеи смешения стихий. Но схватка в Аросе показала насколько ветер и огонь усиливают друг друга.

Через несколько тренировок нам наконец-то удалось что-то похожее на тот "компрессированный" файербол. А потом, случайно у нас получилось заклинание "Раскалённого ветра", когда я неверным движение рук призвал "порыв ветра" вместо "удушения".

На третий день пути по степи мы наконец-то встретили людей. Кибитки кочевников стояли частью прямо на тракте и мешали проехать. Голые грязные дети окружили нас. Они смеялись и тыкали пальцами. Взрослые же приближаться не спешили. Я краем глаза замечал, что всадники натягивают тетивы на короткие кривые луки, стараясь при этом оставаться вне поля зрения. Ингрид говорила, что кочевники, как правило, дружелюбны. Но я оставался настороже.